Андрей костин профинансировал "приватизацию" игорем сечиным пакета акций "роснефти". Хитрая приватизация «Роснефти»: что задумал Сечин? Катар спешит на помощь
Несколько недель заграничных командировок руководителя «Роснефти» Игоря Сечина привели к неожиданному результату: 19,5% акций нефтяной компании Glencore и Катарскому инвестфонду. Но в объявленной вчера вечером сделке слишком много неизвестных, а расходящиеся «показания» сторон все еще больше запутывают. Непонятно, кто именно купил и в какой пропорции: Сечин сообщил Владимиру Путину, что распределение долей в консорциуме между Glencore и катарцами будет 50 на 50, в то время как Glencore утверждает, что в его непрямом владении окажется в итоге лишь 0,54% акций «Роснефти». Непонятно, сколько заплатили: €10,5 млрд по версии Кремля против €10,2 млрд по версии самого Glencore . Непонятно, кто был продавцом: государственный «Роснефтегаз» или сама «Роснефть» через промежуточный выкуп пакета у акционера, Игорь Сечин - главное действующее лицо в обеих компаниях.
Тем не менее кое-что уже можно утверждать с уверенностью. Во-первых, Владимиру Путину все же решительно не понравилась идея владения «Роснефтью» своими акциями, в результате чего было-таки принято решение искать стороннего инвестора. Имиджевые издержки от «директорской приватизации» (вызывающей прямые аналогии с началом 1990-х, когда директора бывших советских предприятий на какие только ухищрения ни пускались, чтобы по итогам приватизации заполучить их в собственность) перевесили аппаратные возможности Игоря Сечина. В каком-то смысле можно утверждать, что экс-министр экономики Алексей Улюкаев, пытавшийся обременить «Роснефть» обязательствами по дальнейшей перепродаже этого пакета сторонним инвесторам и встречавший на этом пути сопротивление, пострадал зря . На этом фоне прежняя информация о попытках Путина лично найти сторонних покупателей в лице, скажем, главы «Лукойла» Вагита Алекперова выглядит логичной.
Во-вторых, в итоге найдена все же промежуточная схема: говоря откровенно, Glencore не является для «Роснефти» таким уж «посторонним». Компании тесно связывают давние крупномасштабные контрактные и финансовые отношения, «Роснефть» в 2013-2015 годах набрала предоплат у Glencore в счет будущих поставок на сумму до $5 млрд. Кстати, этот фактор сразу связали и с продажей 19,5% акций «Роснефти», и с состоявшимся на днях таинственным и сверхзакрытым размещением «Роснефтью» облигаций на 600 млрд рублей: одна из версий состоит в том, что «Роснефть» путем передачи своих акций зачтет долги перед Glencore по предоплате, а привлеченные через облигации средства пойдут в бюджет.
То есть, откровенно говоря, так или иначе на покупку пакета сработали все те же российские деньги, и «нахождение крупного иностранного инвестора» - преувеличение.
В обмен на новую сделку Glencore получила от «Роснефти» 5-летний offtake-контракт на поставку нефти - по сообщению компании, объемом 220 000 баррелей в день, что неплохо поправит ее портфель. Ну а Катарский инвестфонд, в свою очередь, является крупнейшим акционером Glencore (владеет долей порядка 9%) и сильно пострадал в последние годы от неудачных инвестиций и высоких долгов международного трейдера. Катарским инвесторам явно пойдет на пользу рост котировок акций Glencore, которого можно ожидать по итогам этой сделки.
То есть, по сути, можно говорить о том, что вместо реальных стратегических инвесторов «Роснефть» нашла для своих акций комфортного портфельного инвестора, который не имеет никаких целей, связанных с получением доступа к российским запасам, разработкой месторождений и т. д., и пошел на сделку из-за ряда выгодных тактических условий (в том числе и бонусов, предложенных самой «Роснефтью», таких как упомянутый offtake-контракт).
В-третьих, как уже говорилось ранее , реального стратегического инвестора на госпакет «Роснефти» так и не удалось найти. Ни китайские, ни другие азиатские нефтегазовые компании, как и предсказывалось, на это предложение не клюнули - по ссылке выше подробно объяснены причины этого, но главное, что в российских условиях миноритарные пакеты акций не дают реальных прав на управление, особенно в стратегических госпредприятиях.
В результате власти были вынуждены продать пакет связанному трейдеру, пообещав ему за это какие-то бонусы и притянув к делу его главного акционера, Катарский инвестфонд, который явно тяготился падением стоимости акций и долговыми проблемами Glencore и, конечно, теперь рад поучаствовать в спасении этого вложения. В покупке этих акций есть плюсы: «Роснефть» в последнее время наращивала дивидендные выплаты, но тут есть еще куда стремиться - дивиденды сильно отстают от уровня частных компаний в расчете на баррель добычи. Так что Glencore и катарцев ждет неплохой дивидендный поток от этого пакета (вероятно, в районе $400 млн в год или даже выше). ВР, владеющая 19,75% акций «Роснефти», дивидендами в последнее время была весьма довольна, они неплохо помогали ей улучшить свои финансовые показатели.
Но есть и большой минус: как показало отсутствие интереса стратегических инвесторов к «Роснефти», продаваемый пакет неликвиден. Продать его будет практически невозможно - и, кстати, с точки зрения стратегических инвесторов история о том, что акции «Роснефти» в итоге продали связанному трейдеру за русские же деньги, не слишком имиджево привлекательна и еще раз подчеркивает, что в России вместо полноценных прав собственности мы часто имеем дело с фасадом различных схем, призванных прикрыть реальный контроль со стороны государственных игроков. Кстати, обратите внимание на то, как Glencore поспешил уверить инвесторов, что будет владеть всего лишь небольшим пакетом в 0,54% акций «Роснефти»: на самом деле политика трейдера, обремененного долгами, в последнее время была направлена как раз на распродажу активов , а не на покупку новых дорогостоящих неликвидов.
Многие комментаторы объясняют вхождение Катарского инвестфонда в сделку неким стратегическим интересом Катара к российским нефтегазовым проектам, однако это объяснение кажется преувеличением. Катар до сих пор отказывался входить в российские проекты и не проявлял к ним практического интереса, невзирая на то что многие российские чиновники и предприниматели годами пытались катарцев уговорить.
Странными выглядят и попытки увязать участие Катара в «Роснефти» с реализацией соглашения с ОПЕК о снижении нефтедобычи - тут вообще нет никакой прямой связи, соглашение с ОПЕК либо будет выполнено, либо нет, наличие миноритарного пакета акций в одной из российских нефтедобывающих компаний вообще никак на это не влияет. Да и у Катарского инвестфонда в принципе другие задачи, в его портфеле основные инвестиции не имеют отношения к нефти и газу - как раз наоборот, нефтегазовые доходы вкладываются в другие, часто более высокотехнологичные, сферы. Так что, скорее всего, все довольно банально: Катару через нынешнюю сделку просто выгодно улучшить качество своих проблемных вложений в Glencore.
«Хочу вас поздравить с завершением приватизационной сделки по реализации крупного пакета нашей ведущей нефтегазовой компании «Роснефть». Сделка завершена на восходящем тренде стоимости нефти. Соответственно, это отражается и на стоимости самой компании. В этом смысле время очень удачное, общие объёмы сделки очень значительные», — сказал Сечину глава государства.
Как сообщается, покупателем стал консорциум компании Glencore и катарского суверенного фонда.
Путин подчеркнул, что это «крупнейшая приватизационная сделка в нефтегазовом секторе в мире за уходящий 2016 год».
В свою очередь, глава компании отметил, что всего в результате целой серии сделок были приватизированы 49% «Роснефти», что позволило выручить почти $34 млрд. «Это практически в четыре раза выше всех приватизаций в нефтегазовом секторе России. И эта сделка также является значимой для глобального нефтяного сектора и, как вы правильно сказали, крупнейшей сделкой по продаже активов в 2016 году», — добавил Игорь Сечин.
Он также выразил благодарность президенту России и заявил, что с учётом сложнейшей внешнеэкономической конъюнктуры и крайне сжатых сроков сделка стала возможной только благодаря личному участию Владимира Путина.
«При этом контрольный пакет самой компании остаётся в руках российского государства», — подчеркнул президент.
Сечин отметил, что, несмотря на продажу 19,5% акций «Роснефти», стоимость госпакета компании вырастет на 80 млрд рублей.
Структура самой сделки, как сообщает РИА Новости, вероятно, будет раскрыта после 15 декабря, когда в бюджет поступят средства от продажи акций компании. Однако уже известно, что участники консорциума — компания Glencore и катарский суверенный фонд — имеют равные доли (по 50% от объёма приобретённых акций). Кроме того, сделка подразумевает контракт с Glencore на поставку углеводородов и создание совместного с консорциумом предприятия по добыче, а для её осуществления был привлечён кредит от крупного европейского банка.
Путин также поручил главе «Роснефти» проработать схему конвертации большого объёма валюты, которая поступит в Россию. Так, по текущему курсу сумма сделки составляет более 717 млрд рублей.
Реакция нефти и рубля
На этих новостях курс рубля к доллару и евро, по данным Московской биржи, показал небольшой рост. Курс доллара расчётами «завтра» к 21:33 мск снижался на 0,31 рубля — до 63,57 рубля, курс евро — на 0,09 рубля — до 68,34 рубля.
В свою очередь, цена барреля нефти марки Brent прибавила около $0,3 — до $53,6.
«Неожиданная сделка»
В интервью RT директор Фонда энергетического развития Сергей Пикин отметил, что несмотря на то что переговоры о продаже части акций «Роснефти» велись уже давно, сделка именно с этим покупателем стала неожиданностью для рынка.
«До этого момента все думали, что «Роснефть» будет выкупать акции самостоятельно и привлекать для этого деньги. Но в действительности в течение последнего времени велись переговоры с компаниями по всему миру — и азиатскими, и европейскими. В итоге эта сделка с компанией Glencore, которая является трейдером, и суверенным фондом Катара стала для рынка неожиданностью», — рассказал эксперт по энергетике.
Он подчеркнул, что то, что она произошла, безусловно, хорошо для российского бюджета. «Это «внешняя» сделка, а не покупка «Роснефтью» самой себя. И это хорошо, потому что сохраняются потенциальные дивиденды, которые могут быть перечислены в бюджет. Это выгодно для бюджета, и именно это сегодня и прозвучало», — добавил Сергей Пикин.
Напомним, в начале ноября правительство России опубликовало директиву о продаже до 5 декабря 19,5% акций «Роснефтегаза». Деньги должны быть перечислены в федеральный бюджет не позднее 31 декабря.
14:35 — REGNUM Сделка по продаже 19,5% акций «Роснефти» стоимостью €10,5 млрд находится на завершающей стадии. Долю в российской компании приобрели швейцарская Glencore и катарский суверенный фонд. Ведущий аналитик Фонда национальной энергетической безопасности (ФНЭБ) и преподаватель Финансового университета при правительстве РФ Игорь Юшков в беседе с корреспондентом ИА REGNUM поделился своим мнением по поводу того, почему были выбраны именно такие инвесторы и какую роль в этом мероприятии могут сыграть личные интересы главы «Роснефти» Игоря Сечина .
Иван Шилов © ИА REGNUM
«Здесь я придерживаюсь мнения, что та публикация, против которой «Роснефть» судится, о том, что Сечин просил Путина не позволять ВР (компания British Petroleum — прим.ред.) покупать пробный пакет, чтобы она не увеличила блокпакет, что на самом деле это правда. По крайней мере, даже если Сечин и не просил, то, по крайней мере, стратегия его в этом и заключалась, что нужно разделить эти все пакеты, которые принадлежат иностранным инвесторам, и вообще, сторонним инвесторам на доли, которые будут меньше блокирующего пакета. Для того чтобы не получить себе в правление какого-то независимого игрока, чтобы у них не было представительного совета директоров, по сути, какого-то значимого, и чтобы они не могли влиять на руководство компании, чтобы он (Сечин — прим.ред.) по-прежнему сохранял все в руках, все рычаги управления» , — объяснил эксперт.
Почему выбор пал именно на такой консорциум, это, действительно, странно, отмечает Юшков. По его мнению, одним из условий было то, что любой инвестор, который вкладывается, во-первых, должен был принимать позицию, что он не получит никакого управления компанией, влиять на решения не сможет. Во-вторых, потенциальный инвестор должен был дать не менее 700 млрд рублей в долларах или евро. В противном случае главу «Роснефти» Игоря Сечина могли бы подвергнуть критике, причем даже его отношения с Владимиром Путиным могли бы пострадать. Поэтому сделку решили заключать с теми инвесторами, которые на эти условия согласились, предполагает ведущий аналитик ФНЭБ.
«Хотя я не исключаю, что на самом деле там были какие-то сложные договоренности. Не зря Glencore участвует в сделке. Компания эта стала крупнейшим покупателем из трейдеров, крупнейшим покупателем нефти у «Руснефти». Там большой очень долгосрочный контракт был. В том числе они, получается, вошли комплексно: купили долю у «Роснефти» и, с другой стороны, заключили еще один долгосрочный договор о поставках нефти. Здесь вот на такую комплексную сделку вряд ли кто-то еще мог пойти» , — говорит эксперт.
Напомним, что ранее в числе претендентов на покупку акций «Роснефти» назывались китайские, индийские и казахские инвесторы. Даже рассматривался вариант того, что «Роснефть» сама выкупит собственные акции с возможностью дальнейшей перепродажи. Юшков отмечает, что-то, что касается выбора инвесторов, то здесь, вероятно, Сечин пытался как-то сбалансировать их участие. Представителям Индии «Роснефть» продала доли в восточносибирских месторождениях. Что касается китайцев, то с ними тоже есть долгосрочные контракты. А катарцам и Glencore отдали долю в самой «Роснефти».
Также Игорь Юшков предположил и такой вариант: «Может, с другой стороны, это вынужденная мера. Потому что, думаю, сам Сечин хотел выкупить нефтегазовые акции на «Роснефть». В дальнейшем он распоряжался бы ими, и они остались бы у него под большим контролем. Думаю, что здесь во многом требование было именно президента, чтобы продать именно иностранным инвесторам и получить деньги в бюджет».
Дело в том, что в истории с приватизацией «Башнефти» «Роснефтью» Сечину как бы удалось переиграть правительство. Даже несмотря на первоначальное заявление президента страны о том, что госкомпании не должны приватизировать другие госкомпании, приватизация по задуманному Сечиным плану состоялась. В этом случае, говорит аналитик, вероятно, не получилось убедить Путина.
В то же время эксперт Фонда национальной энергобезопасности полагает, что возможен и еще более сложный план по завладению акциями «Роснефти»: «Я не исключаю, что через год мы увидим, что пакет, например, этого катарского фонда вдруг окажется в руках государственной компании какой-нибудь российской. То есть не государственной даже, а частной российской компании. Например, той же самой аффилированной с «Роснефтью» «Независимой нефтяной компанией» Худойнатова, бывшего главы «Роснефти». Вполне возможно, что катарский фонд и даже Glencore окажется временным держателем этих акций».
Что касается окончательного завершения сделки и поступления средств в бюджет, то эксперт заявил, что, скорее всего, до конца года продажа будет осуществлена. Потому что в бюджет деньги уже включены. Однако там может быть очень сложная схема с зачислением этих денег в бюджет. По словам Владимира Путина, нужно несколькими траншами производить обменные операции. Зачисление в бюджет должно быть в рублях, а деньги от продажи «Роснефтегаз» поступят в евро. После чего их должны как-то конвертировать. Вполне возможно, что это будет уже на протяжении 2017 года.
Напомним, что сегодня, 8 декабря, президент РФ Владимир Путин высоко оценил быструю приватизацию «Роснефти». Глава государства поздравил Игоря Сечина, назвав сделку по продаже 19,5-процентного пакета акций крупнейшей на мировом энергетическом рынке в текущем году. Путин также отметил, что в результате сделки в Россию скоро поступит объем евро, поэтому Сечин должен разработать меры поэтапной конвертации, чтобы не обрушить валютный рынок.
Игорь Сечин заявил, что стоимость сделки оказалась максимально возможной в современных условиях — €10,5 млрд. Как отмечается, Кабинет министров уже подготовил все необходимые документы для оформления покупки. В скором времени в Федеральную антимонопольную службу поступит ходатайство об одобрении сделки.
История вопроса
История приватизации в России началась с так называемой «ваучерной» распродажи госпредприятий 1992 года. В 1995 году были проведены аукционы для пополнения казны за счет кредитов под залог государственных пакетов акций нескольких крупных компаний, таких как ЮКОС и Сибнефть. Кредиты правительство не возвратило, поэтому предприятия перешли в собственность кредиторов. Во второй половине нулевых естественный монополист в сфере генерации и транспортировки энергии РАО ЕЭС был частично приватизирован. В последние годы в связи с обострением противоречий с США и наложением санкций, российские власти активно ищут новые источники дохода, в том числе за счет продажи госактивов.
Глава «Роснефти» Игорь Сечин доложил президенту Владимиру Путину о продаже 19,5% акций компании за €10,5 млрд. Покупателями стали Glencore и суверенный фонд Qatar Investment Authority, которые получат по 9,75% «Роснефти»
Главный исполнительный директор «Роснефти» Игорь Сечин и президент России Владимир Путин. Февраль 2015 года (Фото: Михаил Климентьев/пресс-служба президента РФ/ТАСС)
$17,5 млрд за два месяца
Главный исполнительный директор «Роснефти» Игорь Сечин доложил президенту Владимиру Путину в Кремле о завершении сделки по приватизации компании, говорится на сайте Кремля . В бюджет от приватизации поступит €10,5 млрд (721,25 млрд руб. по курсу ЦБ на 7 декабря), сказал Путин. А вместе с контрольным пакетом «Башнефти», которую «Роснефть» купила 12 октября за $5,3 млрд, — $17,5 млрд, добавил он.
«Даже в первой части — это крупнейшая приватизационная сделка, крупнейшая продажа и приобретение в нефтегазовом секторе в мире за уходящий 2016 год», — подчеркнул Путин.
Покупателями 19,5% «Роснефти» стал консорциум из крупнейшей в мире трейдерской компании Glencore и суверенного Qatar Investment Authority (по данным на июнь, у него под управлением было $335 млрд). «Надеюсь, что их приход в органы управления будет улучшать корпоративные процедуры, прозрачность компании и, соответственно, в конечном итоге будет приводить к росту капитализации», — отметил президент. Glencore и Qatar Investment Authority получат по 50% в этом консорциуме, уточнил Сечин (цитата по «РИА Новости»). То есть эффективная доля каждого покупателя — 9,75%. Это третий по размеру пакет после государственного «Роснефтегаза» (его доля снизится с 69,5 до 50% плюс три акции) и BP (19,75%).
«Сделка совершена на восходящем тренде стоимости нефти, соответственно, это отражается на стоимости самой компании», — уверен Путин.Как раз 30 ноября страны ОПЕК договорились о снижении добычи впервые за восемь лет, в ожидании этого решения и после его принятия котировки нефти перевалили за $50 за барр. В среду нефть марки Brent торговалась по $53,15 за барр.
Сечин сказал, что в рамках подготовки этой сделки «Роснефть» провела переговоры с более чем 30 потенциальными инвесторами — компаниями, фондами, профессиональным инвесторами, суверенными фондами, финансовыми институтами стран Европы, Америки, Ближнего Востока, стран Азиатско-Тихоокеанского региона.
Сечин и первый вице-президент «Роснефти» по экономике и финансам Павел Федоров в последние несколько недель были в заграничных командировках — они встречались с потенциальными претендентами на 19,5% «Роснефти». Об этом РБК рассказал знакомый топ-менеджеров и подтвердил федеральный чиновник. Именно поэтому главы «Роснефти» не было на оглашении Послания Путина Федеральному собранию 1 декабря в Кремле (туда обычно приглашают представителей крупного бизнеса), говорил один из собеседников РБК.
А накануне, во вторник, глава Glencore Айван Глайзенберг приехал в Москву на конференцию Сбербанка по металлургии. Тогда он отказался общаться с корреспондентом РБК, сказав, что очень спешит («I"m in a rush», — сказал Глайзенберг). Glencore только в начале декабря сообщила, что завершила глобальную распродажу активов на $4,7 млрд, чтобы сократить долг (к концу года должен сократиться до $16,5-17,5 млрд). Тогда же Глайзенберг сказал, что компания снова готова делать покупки.
Сечин заверил, что эта сделка является «не просто портфельной инвестицией», а «стратегической»: компания вместе с участниками консорциума создаст совместное предприятие в сфере добычи нефти как в России, так и в мире и будет «согласовывать позиции на рынках». К тому же эта сделка включает контракт на поставку нефти с Glencore, добавил он.
«С учетом сложнейшей внешнеэкономической конъюнктуры и крайне сжатых для подобных проектов сроков докладываю, что подобная сделка стала возможной только благодаря вашему личному вкладу, поддержке, которую мы получали от вас в ходе этой работы», — сказал глава «Роснефти», обращаясь к Путину. По распоряжению правительства, опубликованному в начале ноября, сделка по продаже 19,5% «Роснефти» должна была завершиться до 5 декабря, а до 15 декабря деньги от сделки должны поступить в бюджет.
Пресс-секретарь «Роснефти» Михаил Леонтьев отказался комментировать условия сделки. Ее сумма (721,25 млрд руб.) оказалась выше минимальной цены, указанной в распоряжении правительства, — 710,8 млрд руб. Но по итогам торгов в среду, 7 декабря, на Московской бирже 19,5% «Роснефти» стоили еще дороже — 736,2 млрд руб. Дисконт к рыночной цене «Роснефти» на бирже 6 декабря составил лишь 5%, отметил Сечин.
Неожиданная новость
Поскольку приватизация 19,5% «Роснефти» должна была завершиться в сжатые сроки, до конца 2016 года, чтобы пополнить дефицитный бюджет, наиболее реальным претендентом на этот пакет считалась сама «Роснефть». Об этом «промежуточном» варианте (предполагалось, что затем «Роснефть» перепродаст свои акции сторонним инвесторам) еще в октябре говорил Путин. А на прошлой неделе его помощник и председатель совета директоров «Роснефти» Андрей Белоусов сказал, что правительство по-прежнему рассматривает два варианта приватизации акций «Роснефти» — «либо это будет инвестор, либо это будет buy-back». Но с предложением о формате сделки должен выйти прежде всего менеджмент компании, подчеркивал он. Для того чтобы прояснить ситуацию, он даже обратился с письмом к Сечину. Тот ему ответил в срок, 1 декабря. «Все, у нас полная ясность. [Менеджмент] ответил на те вопросы, которые у меня были как у председателя совета директоров «Роснефти», Игорь Иванович [Сечин] ответил», — сказал тогда чиновник.
Продажа 19,5% «Роснефти» консорциуму из Glencore и Qatar Investment Authority — неожиданная новость для рынка, очевидно, это личная заслуга Сечина, считает директор Small Letters Виталий Крюков. Он указывает, что особенно интересен приход катарского фонда, который был ранее не замечен в крупных инвестициях в российскую нефтяную промышленность, в то время как Glencore уже входит в капитал «РуссНефти» (владеет 25%) и является крупным покупателем российской нефти. Он полагает, что с Катаром, входящим в ОПЕК, теперь могут быть новые проекты в российской нефтяной отрасли после этой сделки.Это действительно крупнейшая сделка на энергетическом мировом рынке, замечает партнер КПМГ в России Антон Усов. Произошла реальная приватизация, приход иностранных инвесторов в российскую нефтяную отрасль в это достаточно непростое для нефтяной отрасли время является очень позитивной новостью, добавляет он.
На встрече с Сечиным Путин поручил «Роснефти» разработать наиболее безопасную для финансового рынка схему конвертации €10,5 млрд от продажи 19,5% акций «Роснефти» для зачисления в федеральный бюджет. «На финансовый рынок сейчас поступит значительный объем иностранной валюты, деньги должны поступить в бюджет в рублевом эквиваленте, поэтому нам нужно разработать такую схему, которая бы не повлияла негативно на рынок, не вызвала бы каких-то скачков на валютном рынке», — сказал Путин. Он напомнил, что у «Роснефтегаза», который в конечном итоге и должен перечислить деньги в бюджет, есть значительные ресурсы в рублях. К тому же он поручил «Роснефти» вместе с Минфином и ЦБ разработать «поэтапные движения» по конвертации валюты, чтобы не было никаких колебаний на финансовом рынке. «Мы находимся в контакте с ЦБ и Минфином, обязательно доложим председателю правительства [Дмитрию Медведеву] и разработаем такую схему, которая гарантирует минимальное воздействие на рынок», — пообещал ему Сечин.
При участии Людмилы Подобедовой
Продажа 19,5% акций "Роснефти" стала шоком для Запада и выразителей его интересов. Либеральные аналитики полагали, что антироссийские санкции обеспечат надежную кредитно-инвестиционную блокаду нашей страны, в результате чего "Роснефть" будет вынуждена выкупить свои акции сама.
Публиковались даже разнообразные расчеты, насколько ослабеет рубль в том случае, если "Роснефть" выкупит свои акции за счет займов (в том числе у государства), а федеральный бюджет направит полученные средства на пополнение Резервного фонда, купив валюту для этого на бирже.
Эти и многие другие спекуляции потерпели крах, и их авторы стараются не вспоминать их, потратив, как после победы Трампа, заметное время на стирание своих постов в соцсетях.
"Путин переиграл всех", - пишет выделяющаяся на фоне даже западных медиа своей жесткой антироссийской позицией Wall Street Journal. Названная президентом России "крупнейшей приватизационной сделкой в нефтегазовом секторе в мире за 2016 год", продажа 7 декабря 19,5% акций "Роснефти" стала прорывом санкционной блокады и принесла бюджету 10,5 миллиарда евро. При этом дивиденды "Роснефти" составят отныне 35%, и такое изменение дивидендной политики является частью интегральной приватизационной сделки.
Первоначально минимальная цена продажи пакета была установлена на уровне 500 миллиардов рублей. Согласно принятым в Госдуме и утверждённым президентом изменениям в закон "О федеральном бюджете" за 2016 год", от продажи акций "Роснефти" государство должно было получить 703,5 млрд. На деле бюджет получит 710,8 миллиардов; премия инвесторов от текущих биржевых котировок составила минимальные для подобных сделок 5%, что представляется выдающимся успехом менеджмента "Роснефти", искавшего инвесторов (сообщается о переговорах более чем с 30 потенциальными покупателями) и "утрамбовывавшего" их.
Принципиально важно, что сделка носит стратегический характер и повышает ценность компании, качественно расширяя и закрепляя ее возможности надежно связанными с нею партнерами.
С одной стороны, крупнейший сырьевой трейдер Glencore, около года назад преодолевший серьезные финансовые проблемы, в отличие от других потенциальных партнеров не ограничивает "Роснефть" конкретным регионом, а обеспечивает глобальный масштаб ее операций. Увеличение объема реализуемой через него нефти (более чем вдвое) дополняется весьма ценным для "Роснефти" согласованием позиций на рынке. А кредитование Glencore одним из крупнейших европейских банков опосредованно возвращает "Роснефть" на западные финансовые рынки.
Один из крупнейших в мире суверенных фондов Qatar Investment Authority проявляет интерес к проектам добычи нефти на территории России и вполне может по следовать примеру BP, которая, став крупнейшим миноритарным акционером "Роснефти", активно стала вкладываться в разработку ее сибирских месторождений. Принципиально важно, что примеру Катара могут последовать другие инвесторы из стран Персидского залива, весьма ревниво следящие за активностью друг друга.
Не менее важен и геополитический аспект операции: в ближневосточном кризисе власти Катара, ориентируясь на США, были традиционными оппонентами России и ее союзников, причем порой исключительно жесткими. Смена американской администрации лишила их, как и многих других сателлитов США по всему миру, глобального прикрытия и, возможно, заставила переосмыслить, пусть даже и частично, свою позицию. Приобретение пакета "Роснефти" объективно связывает катарские власти с Россией и, как минимум, даже при сохранении их прежних геополитических устремлений, весьма серьезно ограничивает их свободу рук. В целом же сотрудничество с Катаром может оказать влияние на всю его позицию как на Ближнем и Среднем Востоке, так и в Африке, где его экспансия является весьма ощутимым сдерживающим фактором для Китая.
Не случайно только в результате сообщения о сделке котировки "Роснефти" подскочили на 5%, поставив рекорд, а рыночная капитализация впервые превысила 4 триллиона рублей. При этом стоимость госпакета акций увеличилась на 1,3 миллиарда долларов, а совокупный эффект операции для государства (включая прямые поступления в бюджет от приватизации "Башнефти" 5,16 млрд долларов и пакета "Роснефти" 11,12 млрд долларов, а также докапитализации госпакета акций "Роснефти" за счет синергетического эффекта после объединения с "Башнефтью" 1,25 млрд долларов, докапитализации государственного пакета после объявления продажи акций "Роснефти" 1,33 млрд долларов и привлечения первоклассных мировых инвесторов) составил около 19 миллиардов долларов.Однако и с сугубо коммерческой точки зрения сделка представляется выгодной для России. Вероятное использование акций "Роснефти" в качестве обеспечения сделки объективно заинтересовывает обоих инвесторов в поддержании и наращивании котировок. При этом государство сохраняет контрольный пакет акций, а в целом структура акционерного капитала обеспечивает гармоничный баланс интересов.
В целом менеджмент "Роснефти" превратил приватизацию пакета ее акций из традиционной портфельной сделки в глубокую и многоуровневую стратегическую операцию, позитивные последствия которой для России будут проявляться еще долгое время, а порой и весьма неожиданным образом.
